Спуск в долину оказался долгим , дорога  сильно петляла обходя опасные и неудобные места,
поэтому ворот Последней приветной обители мы достигли лишь , когда солнце закатилось за
горные вершины и долину накрыли густые осенние сумерки , замешанные на тумане.
Перед  нами распахнули тяжелые кованые створки и мы въехали на просторный двор, мощеный
замысловатыми плитками. Кажется, в их прихотливой мозаике угадывался какой-то
узор, но мне в темноте было не рассмотреть. Белые ступени широкой лестницы вели к
открытым высоким дверям, из которых сочился уютный золотой свет.
Едва я спрыгнул с коня, как его уже взял под уздцы  конюх, насколько я мог судить – человек.
Подобное обращение было мне в новинку, в Лихолесье мы сами обихаживали своих лошадей,
не исключая короля. Но, похоже, у Элронда подобные проявления демократии не приняты.
Что ж , в чужой монастырь , как известно, не ходят со своим уставом.
Следуя за Леголасом ,мы поднялись по ступеням ко входу, в просторном зале горело множество
факелов, их пламя причудливыми тенями плясало на полу и стенах, придавая помещению
таинственный мистический вид. Зал украшли огромные фрески на стенах и статуи  между колонн.
У  лестницы, ведущей во внутренние помещения дворца, стоял золотоволосый высокий эльф.
Леголас  почтительно обратился к нему с приветствием на  квенья
и получил не менее церемонный  ответ также на высоком наречии.
- Это Глорфиндейл, один из ближайших советников Элронда, - шепнул мне Эдди.
Я чуть не ляпнул, что не развалился бы Владыка Ривенделла, если бы сам к нам вышел, но
сумел  благоразумно промолчать.
Тем временем Глорфиндейл сделал  рукой приглашающий жест , и мы последовали за ним вглубь замка.
Здесь, словно из под земли , снова бесшумно появились слуги, и снова все они были из числа смертных
и проводили каждого из нас в отведенную ему комнату. Причем меня
повели в совершенно ином направлении, чем моих друзей. Видимо в Имладрисе держались
по- расового  признака расселения.  Комната оказалась довольно высоко, мы поднялись
по трем лестницам, небольшая, но уютная с красивым витражным окном. Сопровождавший
меня человек зажег свечу, затопил камин  и вызвался проводить меня в баню, или купальню, как это
здесь называется.
- Что заставляет вас находится в услужении у эльфов? – спросил я его, не столько из любопытства,
сколько из желания лишний раз попрактиковаться в Вестроне. (Мое ранение имело, по крайней мере ,
одно положительное последствие - за время вынужденного бездействия я усиленно занимался всеобщим языком)
Слуга удивленно взглянул на меня:
- Видно , господин приехал издалека. Почти все жители окрестных деревень живут
теперь в Ривенделле. В горах полно орков, а они способны только разрушать,
убивать и жечь, не глядя, кто перед ними, старик, женщина или ребенок.
Мужчин они угоняют в рабство и одному Эру известно, какая участь их
ждет. А здесь мы в безопасности, долину охраняют эльфийские чары,
Лорд Элронд дает нам кусок хлеба и крышу над головой, благослови его
за это Единый. Вот кончится война…
Он тяжело вздохнул:
- Хотя когда она кончится? Все кого я знаю так или иначе уже родились не в  мирные годы.
 Но последнее время совсем худо стало. А здесь хорошо, спокойно, господин сам оценит.
- А как тебя зовут?
- Гэлмир, господин.
- А меня – Лоссендил. Послушай, не зови меня господином, ладно?
- Но  как же…ты в свите эльфийского принца, эльдар обращаются с тобой, как с равным.
 Я усмехнулся:
- А почему же я живу отдельно от своих … равных друзей?
- Наступают холода, а в этой части замка гораздо теплее…
Мне оставалось только прикусить язык   и пристыжено промолчать.
Купальня в Ривенделле оказалась выше всяких похвал, после наполненной горячим душистым
паром самой бани меня ждал обширный бассейн с теплой  проточной водой. Еще на подъезде к замку я обратил
внимание на водопады, которые обрамляли его  с обеих  сторон, спадающую по  уступам горы воду отводили в
специальные желоба, пропускали сквозь раскаленные каменные тоннели , где она нагревалась и , пройдя через
бассейн  сбрасывалась в водопад с другой стороны. Ласковая свежесть воды смыла с меня не только усталость,
но как будто и все печали недавнего прошлого. Опять захотелось жить и смеяться. Однако, поднявшись обратно
в свое жилище,  я почувствовал, что просто необходимо вздремнуть хотя  бы полчасика . Я устроился на кровати
прямо в одежде и …
И проснулся, когда небо за окном  засветилось предрассветной синевой. В долине еще царили сумерки,
но солнечные лучи уже коснулись горных вершин,значит я проспал целую ночь. Кто-то  снял с меня одежду,
укрыл одеялом, а на столе я заметил прикрытый салфеткой поднос с едой. Кто бы это ни был, эльфы или Гэлмир,
спасибо им за заботу, потому, что есть хотелось просто до неприличия. Умывшись и позавтракав, я прислушался , замок
казался тихим и сонным. Выглянув  в окно, я обнаружил,, что расположено оно совсем низко, буквально на
расстоянии метра от подоконника  лежали белые каменные плиты террасы. Как-то само собой получилось,
что я сначала сел на  окно, а минуту спустя уже шел  вдоль балюстрады, окаймленной плетистыми розами.
Если в Лихолесье  началась пора листопада, а в горах и вовсе стояло предзимье, здесь погода напоминала
раннюю  осень. Даже на розовых кустах кое-где  сохранились цветы. Я дошел до лестницы , спустился
ниже и оказался в саду: дорожки, усыпанные мраморной крошкой, небольшие фонтаны, кусты роз и еще
каких-то цветов, может быть хризантем.
Солнце выкатилось из-за гор и его лучи щедро рассыпали ласковое тепло. Я присел на
каменную скамью ,наслаждаясь покоем и красотой этого места, но вскоре обнаружил,
что  не я один в саду в столь ранний час. Передвигаясь неслышной поступью ,по дорожкам
бродила эльфийская дева, она срезала ножницами розы и сама казалась прекрасным цветком.
Длинные темнокаштановые волосы, разделенные пробором спадали ниже пояса, их оттеняло
платье сдержанного пурпурного оттенка и нежный румянец щек.Под пушистыми , как шмели,
ресницами прятались лучистые серые глаза. Я не мог отвести глаз от этого неземного создания и
отчаянно жалел, что не захватил с собой папку с бумагой и карандаши. И тут на мое плечо опустилась
чья-то тяжелая рука:
- В Ривенделле не принято пялиться на девушек, как на деревенской свадьбе.
Я поднял голову, возле скамьи стоял неопределенного  возраста мужчина, ему можно было дать и 30 и 50 лет,
с сильно загорелым лицом, заросшем неухоженной бородой. Ни его тон, ни слова, ни внешность не пробудили
во мне симпатий , и я довольно резко ответил:
-  Жаль, что ты не видишь разницы между понятиями «любоваться» и «пялиться».
Он смерил меня взгядом и похоже мы обменялись бы еще парой любезностей, но в это время к эльфийке
подошел Леголас, по тому, как они поздоровались и  оживленно заговорили было понятно, что они связаны
узами давней хорошей дружбы, если не сказать больше.
Рука соскользнула с моего плеча и прямо перед моим носом мелькнуло кольцо на среднем пальце незнакомца
– две змеи, борющиеся за золотую корону.Воистину, в Средиземье кольца больше, чем кольца, вот и сейчас это
отрекомендовало мне своего владельца, даже лучше, чем если бы он представился сам. Что ж, счастлив
познакомиться Эстел-Тельконтар-Арагорн, будущий государь Элессар. Тогда значит  эта прелестная фея с
розами никто иная, как Арвэн.
Арагорн тем временем приблизился к беседующим эльфам, на мгновение взгяды мужчин скрестились,
подобно клинкам кинжалов, и я понял, что опять случайно увидел, то чего знать бы и не должен.
Но Арагорн уже целовал у Арвэн руку и церемонно раскланивался с лихолесским принцем. С другого конца
балюстрады показался  статный эльф с пепельно- серебристыми волосами, увенчанный диадемой в виде таких же
змей,что и на кольце Арагорна.Венец дома Арфингов на Владыке Ривенделла? Корона Финорода на эльфе,
который и был знаменит лишь тем, что пригревал беженцев со всего Средиземья, созывал советы и и щедро их
раздавал? Не знаю почему, но мне стало неприятно,хотя скорее всего Галадриэль отдала своему
зятю корону брата, как символ единения людей и эльфов, чего так желал Финрод и воплощением которого
вроде бы являлся Полуэльф.
Итак передо мной семейный портрет в интерьере сада, отец, дочь и ее жених и... тут я стал
припоминать, а кем же доводятся друг другу Леголас и Элронд. Если начать с начала,
то жили были, как и водится три брата Эльвэ, Ольвэ и Эльмо.Со средним все просто – сказали
в Валинор, значит в Валинор, и стал он королем тэлери Ольвэ Альквалондским. Старший на
свое счастье и беду встретил майю Мелиан в Нан-Эльмот , да так и остался в Средиземье,
а вместе с ним и младший. И родились у Эльвэ, ставшего к тому времени королем Тинголом,
дочь Лютиэн, а у Эльмо – сын Орофер.Дальше почти как по Писанию, у Лютиэн  родился
сын Диор, а у Орофера  - Трандуил, соответственно приходящиеся друг другу троюродными
братьями. Потом у Диора появилась дочь Эльвинг, которая в последствии и стала матерью Элронда,
следовательно Лорд Ривенделла приходится Леголасу хоть и в очень далеком колене,
но племянником.
 Пока я разбирался в хитросплетении родственных связей эльфов сад опустел, солнце забежало за тучу ,
 повеяло холодом, и сидение на каменной скамье враз потеряло свою привлекательность.
Когда я вернулся к себе , то обнаружил в комнате Эделендила:
-Suilad! Куда вы все пропали?
- Это ты, Лоссендил ,где-то пропадаешь с рассветам. А вчера ты спал так крепко, что рука не поднялась
будить тебя к ужину, хотя немного жаль, что тебя не было. Здесь у Элронда
сейчас собрались представители  свободных народов Средиземья, и гномы и люди,
даже перианы. Редко удается увидеть всех вот так сразу , да еще за одним столом.
По такому исключительному случаю Элронд сегодня решил провести совет  какой-то
особой важности и секретности.Леголас приглашен туда , а мы на весь день предоставлены
сами себе. Хочу , пользуясь этим, показать тебе Ривенделл, по окончании совета принц
 едва ли захочет задерживаться дольше.
- А как встретил его Элронд?
- Полагаю Лорда не слишком обрадовали наши новости.Леголас вышел от него вчера мрачнее
  тучи, заперся у себя и появился только на ужине, да и то ровно настолько, чтобы не показаться
 невежливым.
Взгрел значит  племянничек дядю, и я снова почувствовал укол совести, но Эделендил уже
тащил меня за собой, нельзя терять драгоценных часов хорошей погоды.
Ривенделл действительно оказался очень красив, и невозможно понять заслуга это айнур,
особенно вдохновившихся в своем пении или эльфов бережно и незаметно преобразовавших
руками долину Бруинена. Романтичные ручьи и водопады, хранящие память веков замшелые
валуны, как-то нарочно лежащие в местах, с которых открываются самые красивые виды.Сосновые рощи,
поляны , окаймленные березами , бесчисленные цветники, все призвано радовать глаз и недопускать даже
мысли о том, что где-то в мире существует зло.
Уже почти в сумерках мы возвратились в Замок и во дворе столкунулись с встревоженным
Аэнором, как оказалось он искал нас .
- Где вас барлоги носят? - вместо привествия произнес он.
- Аэнор, здесь-то что может случится? Мы любовались Ривенделлом, он необыкновенно
  хорош в эту пору.
- Любовались... А про Совет вы забыли?
-  Разве нас туда звали?
- Нет, но Совет закончился, а теперь Леголас  собирает нас всех. Срочно.
- Это называется, «давайте забудем о войне на пару дней», - чуть иронично повторяет Эделендил фразу ,
произнесенную Леголасом, когда мы вчера въезжали в ворота Приветной обители.
Но делать нечего и мы поднимаемся в комнату принца. Он облегченно,но с укоризной
вздыхает при нашем появлении и дает  старт теперь уже келейному лихолесскому совету.
- Друзья мои, - Леголас делает многозначительную паузу, может и неосознанно, но подражая отцу,
- друзья мои,  отправляясь в Ривенделл я думал , что сообщением о бегстве пленника моя миссия будет
исчепана, но нити Вайре сплелись иначе.К сожалению., я не могу  поведать вам о происходившем на
сегодняшнем совете, скажу лишь, что от принятого им решения зависит судьба всего Эндоре, поэтому
наш долг помочь в успешном осуществлении этого решения всеми силами. В  западных отрогах Хитаэглир
прибывшие несколько дней назад вместе с Арагорном перианы повстречали назгулов, Элроду удалось
отбросить их подальше от Ривенделла, однако , поскольку призраки неуязвимы полностью, есть опасения,
что они скоро вновь появятся и сорвут  или по крайней мере сильно помешают достижению цели, определенной
Советом. Поэтому Элронд рассылает разведчиков по всему Мглистому хребту, вполоть до Эред –Митрим,
полагаю ваше участие в этой разведке будет полезным и действенным. Я говорю ваше, потому, что к сожалению
не смогу присоединится к вам.Когда вы вернетесь, настанет мой черед покинуть Ривенделл и увы не
в направлении дома.А пока Лорд Элронд запретил всем участникам сегодняшнего Совета выезжать за пределы
его владений. Надеюсь, вы все поймете и согласитесь.
- Леголас, что значит «согласитесь»? Ты принц и наш командир.
- Анардир, в данной ситуации я не хочу, да и не могу вам приказывать, Лорд Элронд настаивал на добровольности.
-  Тогда и обсуждать нечего, не в обычаях эльдар отвергать просьбу о помощи.
- Спасибо, друзья. Будьте осторожны, берегите себя по возможности. Пусть Элберет осветит
   ваш путь. Мы с Лоссендилом станем ждать вас с нетерпением.
Я вскочил, но от возмущения не мог вымолвить ни слова:  меня снова оставляли за бортом.
- Лоссендил,- рука Леголаса мягко опустилась на мое левое плечо, заставляя сесть, - ты не сможешь,
поверь ни у кого из нас нет и тени недоверия к тебе, просто еще слишком рано, всего месяц прошел...
И он повторяет, что я и так знаю, стрелой  повредило связки плечевого сутава, поэтому
мне все еще тяжело обращаться с оружием и нужно подождать...
И не говорит,  что  это не обычная вылазка против орков и здесь потребуются  зоркие глаза , чуткий слух,
умение хорошо ориентироваться в лесу и горах , способность бесшумно передвигаться т.е  все чего я лишен
в силу неопытности и обстоятельств.
Леголас замолкает,в поисках нужных  и наиболее убедительных слов.
- Не надо, - отвечаю я,справившись с нахлынувшими эмоциями, - не надо Леголас , я все понимаю
    и действительно  стал бы   обузой а не подмогой.
- Ты скрасишь мне время ожидания, - отвечает принц.
Мы невесело расходимся, и даже не спускаемся  в знаменитый Каминный зал. Моим друзьям завтра
в дорогу с рассветом, а мне по понятным причинам не до песен.
Наутро я проводил эльфов и  едущих с ними вместе следопытов почти до границ Ривенделла,
у меня была последняя маленькая надежда, что может Леголас  решит отправить меня в Эрин-Ласгален
предупредить Трандуила, что мы задерживаемся, но принц даже не захотел
обсужать возможность такого шага. Уже решено, когда отряд разведчиков достигнет
Серых гор, кто-нибудь отправится в Лихолесье и поставит короля в известность, что
мы остались помочь Элронду.
Я долго смотрел им всед, борясь  с чувством потери , одиночества , некой зависти и ощущением
собственной ущербности . Но  когда что-либо невозможно изменить, это надо принять.

Если события и дальше станут следовать проложенным Профессором руслом, то мне обломилось
два месяца относительной свободы и безделья. Жизнь в Ривенделле сильно отличается от уклада  ,
к которому я так привык в Лесу. В Эрин-Ласгален я всегда знал, чем буду занят через час, вечером,
на следующий день. Здесь все бытовые проблемы решаются помимо меня, заниматься фехтованием и
стрельбой я могу заниматься очень ограниченное время, остается читать, рисовать или просто бродить
по окрестностям.Доставать Леголаса своей особой мне не дает желание , чтобы эти два месяца стали для принца
не только временем переживаний и сомнений в собственной правоте. Я не слепой и , надеюсь,
не окончательный дурак, и вижу, как он ловит каждую минуту , чтобы побыть с Арвэн. Кто
влюблялся, тот поймет .И пусть она невеста другого, но я буду последний, кто помешает
Леголасу добиваться успеха.Впрочем, Арагорн тоже без устали претендует на внимание
принцессы, так, что эльфу достается весьма небольшая часть ее благосклонности.Знает ли Арвэн о чувствах
Леголаса для меня загадка, хотя в нашем мире женщины определяют такие вещи почти безошибочно.
 Пристально наблюдать за чужой любовью мне не позволяет чувство элементарной порядочности,
поэтому я усиленно занимаю сам себя , чем придется, но вынужденное одиночество все же дает знать о себе.
Не могу сказать, чтобы ривендельские эльфы относились ко мне, как к" грязному смертному", однако дистанцию
они держат четко. Во-первых здесь принято высокое наречие, а на квенья я говорю совсем мало, во-вторых,
большинство эльдар в Ривенделле – нолдор , среди них есть даже  калаквенди , и к лесным эльфам они относятся
прохладно и несколько свысока, что же говорить о человеке, который выбрал себе покровителей в Лихолесье,
а не в Имладрисе. Короче, друзей среди эльфов Ривенделла я не сыскал. С людьми , кроме Гэлмира и Арагорна
просто не познакомился. Пытаться сойтись по короче с наследником Исилдура  было  уже неудобно ,а Гэлмир
оказался слишком занятым, чтобы еще и разделять со мной те немногие свободные часы, что остаются у него
для себя и семьи. Набиваться в компаньоны к хоббитам я не стал бы даже по принуждению, несмотря на их
трогательность и наивность чувства умиления они у меня не вызывали, хотя я очень сочувствовал им.
Или Элронд был великим провидцем или гораздо большей сволочью, чем о нем думали, у меня не повернулся
бы язык даже заикнуться о возможности послать кого-то из этих малышей в лапы Саурона.
Неожиданно судьбе стало угодно нарушить мое уединение весьма необычным способом.
В то утро я  сидел на облюбованном мною бревне в роще напротив  замка и рисовал, вернее в
процессе участвовали только руки и глаза. Взор привычно схватывал детали , расстилавшегося
передо мной пейзажа, а карандаш автоматически переносил их на бумагу, ни вдохновения, ни
творческого подъема я не испытывал. Ривенделл за прошедшие две недели я обошел весь и уже
почти не осталось уголка который я не запечатлел бы на бумаге, кроме того, любая красота может
осточертеть, недаром говорят, что нельзя даже черную икру есть каждый день. Мысли же мои блуждали
далеко от Имладриса, я с грустью думал об Эделендиле и прочих моих друзьях, блуждающих где-то в туманных
холодных горах, о Трандуиле, которому ко всем прочим проблемам не хватало только нашего исчезновения на
столь долгий срок, о Леголасе,  тащится он  в этот поход  из гипертрофированного чувства порядочности, или
 из-за Арвэн . А еще я ловил себя на весьма неожиданном желании - мне хотелось видеть Лизу. Из состояния
романтической грусти меня вывели тяжелые шаги за спиной, я обернулся, из рощи вынырнули два гнома,
похожие друг на друга, как две сосновые шишки, только у одного брода была седая и тщательно расчесанная,
а у другого каштановая с  медным отливом, заплетенная в косу.
- Глоин, - представился седобродый.
- Гимли – басом сказал другой.
Собственно они могли и не называть имен, других гномов увидеть в Ривенделле я не ожидал.
- Лоссендил, - кивнул я отцу и сыну.
- Вот и славно, - Глоин устроился рядом со мной на бревне.Гимли тут же примостился с другой стороны.
- Ух ты! – воскликнул он ,увидев мой риунок,- красиво, я думал только эльфы так могут
- И впрямь, все как настоящее, - подхватил Глоин, - а допустим ,меня ты можешь изобразить?
- Конечно, -  улыбнулся я, -хоть сейчас.
Глоин приосанился и расправил бороду:
- Давай, коли не шутишь.
Я выдернул из папки чистый лист, не все же эльфов рисовать, и принялся за работу:
- Ты не сиди, как статуя во дворце Элронда, почтенный Глоин, а то получишься с
таким же каменным выражением лица, лучше говори о чем- нибудь.
- А если я закурю?
-  Это тоже не помешает.
Гном выташил трубку , с чрезвычайно сосредоточенным и важным видом стал ее раскуривать,
потом впустил первое кольцо дыма и блаженно вздохнул.
- Махал-творец, хорошо-то как. Во дворце лишний раз трубку не вынешь, эльфы враз носы воротят, точно это
отрава. Что ни говори а  наверняка бессмертие отбивает тягу к жизненным  удовольствиям.
- Тебе не скучно жить с ними, Лоссендил?
- Да нет… Впрочем я и живу-то у них всего год. Хотя ,пожалуй, здесь в Ривенделле я скучаю.
- Вот! И я о том же! Надо нам смертным вместе держаться, людей тут, которые не слуги
раз, два, и обчелся, и то наследники да наместники. Слова запросто не с кем молвить.
А ты б зашел к нам вечерком , Лоссендил? А? Куришь?
- Случается…
- Тогда и вовсе ладно, по трубочке, по стаканчику, жизнь сразу приятнее станет.
- Я с радостью, - что еще оставалось ответить в подобной ситуации.
- И правильно, - поддержал Гимли, - соседям не стоит избегать друг друга . Мы ведь из Эребора,
тоже , считай, лихолесские.
Я протянул Глоину рисунок, удалось схватить хитроватое выражение , блеск похожих на переспелые
вишни , проницательных глаз.
- Здорово! – воскликнул Гимли, - ну ты здесь отец, прямо, как живой, даже краше.
Глоин с удовольствие разглядывал свое изображение:
- Даже и не думал, что я со стороны такой, но мне нравится. Спасибо Лоссендил. Так заходи.

И с наступлением вечера я отправился к гномам. Их общество странным образом словно
возвращало меня домой, такие же не затейливые беседы ни о чем, как принято у нас на
дружеских вечеринках, простые и крепкие выражения, стакан вина и хороший табак.
Кроме того гономы были в курсе всех сплетен , от владений беорнингов  до королевства
Барда-лучника. От них я узнавал о другом Средиземье, человеческом, живущим своим
коротким маленьким настоящим, а не великими битвами и деяниями прошлого и грядущего.
Мне полюбились эти поседелки.И я  от дущи смеялся , когда  Глоин рассказывал истории обо
мне самом. Оказывается мое появление в Лихолесье ни для кого уже не было тайной,
но человек затесавшийся в компанию лесных эльфов вызвал удивление не только в Ривенделле,
в  Эсгароте утверждали, что я вообще полуэльф, внебрачный сын Трандуила, в Доле возражали,
что эльфы  однолюбы и скорее я  плод греха  Леголаса с  какой-нибудь смертной девушкой.
Точку зрения бытовавшую в Эреборе я не стал спрашивать, рассказав доблестным сынам кхазад
свою официальную легенду: что я из маленького замкнуто живущего племени людей с восточных
равнин поехал повидать свет, да глухой зимой заблудился и попал в Эрин-Ласгален.
Гномы удовлетворенно закивали, отсутствие у меня родственных связей с дивным народом
им явно импонировало. В ответ Глоин заговорщецки подмигивая  поведал мне о своем родственнике,
который умудрился понравится девушке из людей настолько, что та вышла за него замуж, а сейчас у них
растет дочь Джуни.
- Прелесть, что за девушка, - Глоин мечтательно закатил глаза, - рост почти людской,волосы.
будто коричневая яшма, косы ниже пояса и каждая толще древка копья.Глаза, как угольки, по
которым пробегает пламя. И ведь умелая, вся в наш род, девчонка еще, а какие безделушки
делает, - и  гном с гордостью отстегнул серебряную лилию , служившую ему пряжой плаща..
- А секирой, как орудует, - присоединился Гимли, - любо дорого посмотреть, ни один орк живым не уйдет.
- Вот приезжай в гости, - Глоин  лукаво склонил голову, - познакомишься. Эльфийки, это ж разве женщины,
одна видимость. А ты парень молодой ...
В душе я тихо похихикал этому ненавязчивому сватовству, но вслух ответил, мол почему и нет, чем Валар
не шутят, пока Илуватар спит.
Так между мной и гномами завязалась дружба ,не дружба, а хорошие приятельские отношения.
Надо отметить, что не смотря на любовь поболтать и посплетничать, ни отец, ни сын ни разу
не обмолвились мне о речах  на Совете Элронда. Тем временем осень неудержимо накатывалась
на долину Бруинена, уже и здесь стало холодно и промозглые ветры, срывающие листву с
берез никак не располагали к прогулкам или пленэрной живописи,  и  я был несказанно рад, что есть
с кем отвести душу. В один из темных дождливых вечеров Глоин с торжественным видом водрузил на стол ,
за которым мы ужинали , пузатый боченок:
- Вот теперь ему самое время, самое время, - гном любовно погладил дощатые бока сосуда.
- Это норпейх, - пояснил мне Гимли, - лучший в Средиземье, в Доле делают.
Напиток оказался чем-то средним между водкой и самогоном, но внутреннее тепло было
в такой вечер более, чем кстати. И  гномы казались мне еще  симпатичнее, чем раньше и
беседа текла гораздо оживленнее, чем обычно, под конец я вызвался даже сходить за лютней
и спеть своим новым друзья. Оба горячо поддержали предложение, сказав, что от эльфийских
песен в Каминном зале уже уши вянут.
Проходя привычным путем вдоль балюстрады над садом, я заметил темную фигуру стоявшую
у перил за вазоном с уже укрытыми на зиму лапником розами. Приобретенный в Лихолесье
инстинкт настороженности сделал свое дело, хоть я и находился уже в изрядном подпитии.
Я замедлил шаги и неслышно подобрался в вазону с другой стороны, не знаю почему, но мне
вдруг стало ужасно интересно, что этот незнакомец там высматривает. Вначале во мраке сада я ничего
не разглядел, но когда глаза привыкли к темноте, заметил на скамье пару. Они сидели рядом и ее черные волосы
почти смешались с его золотистыми прядями .Из-за облаков проглянула луна и синеватый свет блеснул на серебре
диадемы эльфа . Леголас и Арвэн!  Сильно напрягаться, чтобы угадать, кто за ними наблюдает не стоило.
Будь я трезв, мне хватило бы ума просто пройти мимо, но тут во мне взыграла жажда реванша. Я подошел
к Арагорну со спины и довольно язвительно заметил:
- А я слышал, что в Ривенделле не принято подглядывать за девушками, как на деревенской
свадьбе.
Он обернулся, удивленно уставился на меня и презрительно бросил на Вестроне:
- Вали отсюда.
- А ты кто такой, чтобы распоряжаться, что я должен делать? Ты еще не король Гондора,
Исилдур  хренов!
- Пьяный щенок!
Знаменитое кольцо Барахира  впечаталось мне в скулу и я оказался лежащим на каменных плитах.
У меня еще оставался шанс тихо уйти, но кто ж это сделает, получив по морде.
Поэтому я вскочил и со всей силы, на какую был способен, залепил Арагорну в ухо.
 К удивлению моему он тоже упал, а я вдохновленный успехом насел на него сверху. Сколько
мы катались по террасе, пыхтя, ругаясь и нанося друг другу удары я не помню, полагаю,
что весьма недолго, иначе от меня вероятно мало чего осталось бы. Но вот кто-то
оттащил  меня от Арагорна и, взяв , как котенка за шиворот поставил на ноги, я дернулся
пытаясь вырваться, но мне так мастерски заломили за спину руки, что я сразу затих,
лишь обернулся посмотреть на державшего меня и увидел полные гнева и отвращения
глаза Глорфиндейла. Эру всемогущий, можно подумать он три Эпохи прослужил в нашей
ментовке. Я отвернулся и глянул на соперника. Арагорн стоял рядом с Элрондом,
что-то быстро говоря ему на квенья, Вокруг толпились еще эльфы, и мне показалось я вижу
 недоуменный взгляд Леголаса. Но в тот миг мне было наплевать на все. И я заорал по-русски:
- Свободу попугаям!
Глорфиндейл втащил меня внутрь замка , проволок по коридору и , как баскетбольный мяч,
забросил в мою комнату. Поворчав немного, что это прямо ОМОН какой-то , а не светлые эльфы,
я не снимая одежды забрался на кровать и заснул сном праведника.
Вся  глубина грехопадения открылась мне следующим утром. Проснувшись я понял, что
минувшим вечером я не поломал сценарий в ролевой игре, и это в нашем мире мое поведение
могло служить поводом для анекдота. А как все это воспримут здесь? Движимый надеждой на чудо
я схватился за индикатор перехода. Но на моей родине хватает своих пьяных дебоширов и
мое вчерашнее выступление высшие силы явно не сочли подвигом, пластинка осталась прозрачна,как слеза.
Мучимый головной болью и угрызениями совести я сидел , не решаясь даже выглянуть из комнаты, впрочем,
причиной тому был не только стыд, увиденное мною в зеркале отражение можно было назвать, чем угодно,
но не человеческим лицом, кулак у Арагорна оказался крепким.
Однако изнывать в безвестности долго не пришлось, едва я успел придать себе хоть сколько-нибудь приличный вид,
в комнату вошел Леголас. Если бы он заорал на меня, или на худой съездил бы  по второй скуле, клянусь, я был
бы почти счастлив , но принц задумчиво скользнул по мне взглядом и ,вздохнув, спросил:
- И что теперь с тобой делать?
- Если в тебе есть хоть капля сострадания, лучше убей сразу,хотя сомневаюсь, что Мандос пустит меня к себе
    в таком виде.
Леголас грустно улыбнулся этим словам и аккуратно дотронулся до моей щеки, сколь осторожен он ни был,
но я чуть не вскрикнул от боли.
- Терпи, - его длинные  пальцы несколько раз прошлись по ушибу.
-  Он ведь мог запросто тебе кости сломать и навсегда отбить возможность и охоту к
   пьяным дракам.
- Леголас, я не знаю, какой барлог меня попутал...
- Зато я знаю...Я ,наверное, должен быть благодарен тебе , Лоссендил, но прошу не надо
 вмешиваться в это.Скандал ничего не решит ни для нее, ни для него, ни для меня.
- Прости...
- Хорошо, не будем делать трагедию из случайности. Элронд настаивал,чтобы ты покинул
   Имладрис, но я убедил его, что это необязательно, достаточно , если мы с тобой
   просто присоединимся к пограничным стражам Ривенделла.
- Я -  да,но тебе зачем?!
- Мне тоже  полезно заняться чем-нибудь стоящим , ничто так не выматывает, как безделье в пору
   ожидания. Сегодня приходи в себя, а завтра затемно мы уедем.
Откуда-то из складок одежды Леголас достал маленькую коробочку, в ней оказалась
пахучая мазь, которую он наложил   мне на синяк, а потом протянул  фляжку:
- Легче станет...
Я глотнул и чуть не поперхнулся,ожидая всего, что угодно, я и представить не мог, что
он  принесет мне опохмелиться.
- Ты-то откуда знаешь?! - наконец смог произнести я.
Леголас загадочно улыбнулся:
- Я бывал в Эсгароте и в Доле , общался с людьми, в том числе и за столом... Лоссендил,
  могу  я иметь свои королевские тайны?
- Бесспорно, мой принц , - кивнул я, впервые за сегодняшее утро почувствовав себя почти
 в норме.

Оставшийся месяц прошел без приключений и эксцессов.Мы с Леголасом занимались привычным делом,
обстановка на границе здесь была не в пример спокойнее, чем в Лихолесье, а двое синдар , с которыми мы
делили службу, оказались отличными ребятами,и к тому же давними знакомыми принца. Все получилось
настолько хорошо, что к возвращению Эделендила и остальных я уже мог со смехом вспоминать и  пьянку
с гномами и стычку с Арагорном. Хвастать своими подвигами, правда, я не стал, и без меня нашлось бы кому
рассказать, но мои друзья , видимо, твердо решили придать эту неприятную историю забвению и впоследствии
ни разу не упоминали о ней. Да и времена не располагали к пустым пересудам, все разведчики возвратились ,
близилось  расставания, и более всего Леголаса тяготила невозможность сообщить обо всем отцу.Он несколько
раз говорил с Эделендилом о том, в каких словах рассказать Трандуилу о походе , но никак не мог остановится
на чем-то окончательно. В этот раз решение пришло мне в голову  пусть и не гениальное, но весьма
простое. В ночь перед походом я под диктовку Леголаса написал по-русски письмо для Трандуила, став
еще одним посвященным в тайну, которую и так хорошо знал.

                                                  Продолжение следует.